Сейчас ливенские гармошки все чаще покупают, как сувениры. Фото: Марина Сенина

В первое время гармошка была одноголосой. После появились двух- и трехголосые ливенки — звучали два-три звука в октаву, открывались два-три клапана сразу.

– Есть такие виртуозы! Ох! — с придыханием говорит Нина Павлова. — Ливенку нашу можно растянуть на два метра! Хорошие музыканты, виртуозы игры, исполняют на ней мелодии, закидывая ливенку за спину, перешагивая или перепрыгивая даже через нее.

Ливенка оригинальна еще и тем, что имеет нестандартный басовый строй: «барабанчики», «хрипунчики», «пискунчики». В ее звуке слышатся и сопелки, и рожка, и жалейки.

В начале XX века ливенка достигла пика популярности. Желающих ее приобрести было тмножество, поэтому производством гармошки занялся велосипедный завод в Орле. Делали гармошку и в других мастерских России. Цены на ливенку, в итоге, сильно упали: за несколько лет они опустились с 20 до двух рублей, и инструмент стал по-настоящему народным.

В 30-х годах Ливенку постепенно начали вытеснять рояльные гармошки, хромки и баяны. В годы Великой Отечественной войны в Ливнах осталось всего несколько мастеров, умеющих гармошек изготавливать. От полного исчезновения уникальный инструмент в 1964 году спас Валентин Занин.

Мастерская гармоней в Ливенках. Фото: Марина Сенина

– Он объездил все деревни, обыскал все чердаки в поисках уникальных старых ливенок. Он искал мастеров, их детей, что бы те помогли хоть как-то в восстановлении производства гармошек. Занины — целая династия мастеров, исполнителей гармоники. Вот Валентин Иванович и нашел! Он с единомышленниками реставрировал старые гармошки. В процессе этом они и научились их делать, — рассказывает Нина Павлова.

После того, как Валентин Занин восстановил 11 гармошек, был создан ансамбль «Ливенские гармошки». Он выступил в Кремлевском Дворце съездов в 1965 году. А в 1967 в Воронеже стал победителем Всесоюзного фестиваля. Были у музыкантов и заграничные гастроли. Сегодня ансамбль живет своей, отдельной от мастерской, жизнью.

– Сын Валентина Занина, Игорь, работает у нас. Он настройщик. Когда был еще ребенком, тоже ездил с ансамблем на выступления. Кстати, он и его отец не получали музыкального образования, — делится Нина Павлова.

Процесс

– Разрабатываем гармошки сами. Есть еще идеи от старого поколения работников. Новые сотрудники приходят, предлагают, как расписать гармошку, какую подставку сделать, — рассказывает Нина Павлова.

Производство гармошек устроено по-старинке. Только хорошего материала для ливенок в последние годы не найти — качество, в итоге, страдает.

– Мой первый сын ходил в наших сандалиях, мог долго носить их, больше трех лет. А второй сын у меня застал уже китайские, которые каждые полгода менять надо было. Так и у нас. Сейчас не можем найти того материала, из которого изготавливались ливенки раньше. Вот и выражение есть: «Ливенки уже не те». Делаем все так, как нужно, по-старинке, не используем только старые материалы — липу, и специальные клеящие составы — дорого. По традиции у нас только латуневые лапки, их еще гусиными называют, остаются неизменными. Они-то и индивидуальность, изюминка ливенки, — говорит Нина Павлова.

Анна Теткова расписывает гармошку. Фото: Марина Сенина

Заходим в мастерскую. Здесь вдоль стен стоят столы. За ними — рабочие. Каждый из них выполняет только свою операцию. За первым столом идет сборка меховых камер.

– Сначала нарезаем электрокартон, прессуем его. После склеиваем с заранее подготовленными деревянными рамками. А потом эту заготовку обклеиваем материалом. Но здесь важно, чтобы узор на ткани сочетался с росписью корпуса, которая является завершающим этапом в изготовлении гармошки. А после надеваются на каждую из борин — единицу мехов — кожаные «мышки». На них — стальные уголки, — рассказывает мастер участка по изготовлению меховых камер Олеся Дмитриева.

После этой операции к мехам присоединяются главные рамки, и камера гармошки готова. Я перехожу к другому столу. Здесь гармошки начинают «петь».

– Ставятся на резонаторы «голоса» — то, что играет. Они помещаются в корпуса по размеру. Все, конечно, вручную, — объясняет мастер Евгений Мельников.

Затем готовые части гармошки отправляются на завершающий этап работы — на роспись.

– Сначала я зачищаю детали, покрываю их «морилкой» один или несколько раз — все зависит от того, какой тон я хочу получить, потом опять зачищаю наждачкой. И начинаю расписывать. Рисуем те цветы, которые свойственны для нашей области — ромашки, колокольчики. Я люблю маки рисовать. Они безумно красиво смотрятся: на темном фоне красные цветы. А после росписи гармошки уже отправляются к настройщику, — говорит художник Анна Теткова.

Игорь Зинин и Нина Павлова играют на ливенках. Фото: Марина Сенина

Возвращаемся в кабинет заведующей. Здесь на стуле сидит настройщик Игорь Зинин. В руках — ливенка. Начинает играть.

– Я могу играть на любых инструментах. Это от бога. Я нигде не учился, а вот могу. Услышал мелодию и тут же могу ее сыграть на чем угодно. Другим нужны компьютеры, чтоб вспомнить ее, воспроизвести, мне — нет. Сколько помню себя — столько играю, — рассказывает Игорь Зинин.

Зачем это все

– Я здесь недавно работаю. Всего четыре года. Зарплата, конечно, небольшая — 7 300 и плюс 800 рублей за вредность, так как приходится работать с лаками. Здесь деньги-то не главное. Главное то, что я занимаюсь тем, что мне нравится. У нас творческая работа: у меня тем более. Как я захочу расписать гармошку, так и распишу. Бывает, конечно, по определенному образцу работаем, но это бывает не часто. Здесь я сама могу придумать эскиз, а потом воплотить его в жизнь, — рассказывает художник Анна Теткова, не отрываясь от росписи

Ее коллега Олеся Дмитриева в мастерской тоже не так давно. Говорит, что работа ей в радость, никуда уходить отсюда она пока не собирается.

– Я вообще устроилась сюда по приглашению, по связям. Было место, предложили попробовать поработать, делать нечего было, деньги-то зарабатывать нужно, пришла вот. Поработала, и что-то так понравилось, — рассказывает Олеся. — Три месяца уже здесь.

Мастер Евгений Мельников жизнь связал с гармошками и вовсе осознанно:

– Я музыкальное училище и институт культуры закончил. Играю на семи инструментах. Для меня моя работа — удовольствие.

Кто покупает

Сегодня ливенки нельзя назвать массовым инструментом, мода на них прошла почти век назад. Уникальное производство сегодня живет, в основном, за счет сувенирных гармошек:

– Большие выпускаем раз в три месяца, это долгая работаМаленькую гармошку собираем за четыре дня, — говорит Нина Павлова. — Сувениры пользуются огромным спросом. Мы постоянно продаем их на различных ярмарках, фестивалях. Любят их и орловчане, и жители других регионов, и заграничные гости. Большую гармошку мало кто может себе позволить. Она стоит от 17 тысяч. Маленькая — от двух. Недавно вот в Краснодар отправили гармошку, еще одна в Москву уехала.

Но ливенских школьников обучают игре на гармошках: изготавливают музыкальные инструменты и для них. Кроме того, некоторое количество гармошек периодически покупает администрация города. Чиновники дарят их городам-побратимам. Еще один канал сбыта — частные коллекционеры.

Подробнееhttp://orel.rusplt.ru/index/kak_i_zachem_segodnia_zhivet_proizvodstvo_unikalnykh_livenskikh_garmoshek-9812.html

Источник

Bcnjxybr

Подробнееhttp://orel.rusplt.ru/index/kak_i_zachem_segodnia_zhivet_proizvodstvo_unikalnykh_livenskikh_garmoshek-9812.html

Bcnjxybr