Русская идея скрыта в народных песнях и танцахПодробнее: http://vpk-news.ru/articles/13342
Песня и танец, как ее внешнее проявление в движении, есть отражение настроения человека. Поющий человек выражает песней состояние души. Воин, исполняющий народные песни, духовно связан со своим народом. Армия без души, без духа – мертвая организация, неспособная не только к ведению войны, но и к самосохранению. Но и армия, поющая чужие песни, тоже обречена на поражение
В чеченскую кампанию при отражении в апреле 1996 года ночного нападения боевиков на блокпост под Бамутом солдаты из краснодарского соединения ВВ встретили их стройным «Днем Победы». И выстояли. Группа старшего лейтенанта О. Моисеева из 34-й бригады ВВ, в августе 1996-го выходя из окружения, наткнулась ночью на наши секреты. Их, неузнанных, готовы были расстрелять из пулеметов свои, но они запели «Катюшу» и это спасло им жизнь. В обоих случаях воины выбирали песни недолго – срабатывал инстинкт самосохранения.
Все познается в сравнении. В Чеченской Республике по двум национальным каналам практически целый день транслируется вайнахская музыка, звучит она и в поезде Москва – Грозный, в школах и госучреждениях, не говоря уже о домах. Создается такое ощущение, что поет вся Чечня.
В прошлом году побывал в дислоцированной в Чечне нашей бригаде. В одном из батальонов услышал, что во время парково-хозяйственного дня в автопарке из динамиков несется какая-то англоязычная попса. Задал заместителю командира части по работе с личным составом вопрос: «Почему такая музыка играет, неужели нет чего-то более патриотического?». Ответ: «А какая разница, подо что работать? Да и бойцам такая музыка больше нравится».
До посещения этого батальона я побывал в расположении чеченского полка «Север», где повсюду – и в казармах, и в парке, и в машине, везшей меня в полк, звучала национальная музыка.
Между прочим тот же офицер на мой следующий вопрос: «Ради чего он служит?», прямо заявил, что служит ради денег, а как только их ему перестанут платить, он в числе первых отправится домой, в Россию, которая для него совсем не ассоциируется с Чечней. Офицер этот с успехом окончил академию и считается неплохим организатором и руководителем воспитательного процесса.
Вопрос ребром: является ли измена своему национальному коду первой ступенькой измены Родине, народу? Если через отрицание национального и принятие чужеродного меняется и сам образ мышления и далее образ жизни. Недаром одним из главных условий сохранения жизни в плену у боевиков для русских солдат становится отречение от своей веры, принятие ислама и перемена имени... Что непременно ведет к изменению прежнего образа жизни, мышления, сознания. И после этого обычно следует второй шаг – собственноручное убийство другого пленника.
Отрицание своих корней, проявленное в забвении и пренебрежении национальной культурой – музыкой, песнями и танцами, следует рассматривать как забвение чего-то большего. Это смена объекта почитания не просто на уровне вкуса и цвета, на которые, как известно, товарища нет, а на уровне перепрограммирования, перекодирования матрицы сознания, что равнозначно сбою в программе. К чему ведет сбой в программе компьютера? Как минимум к потере несохраненных данных – потере памяти и вызову специалиста.
Это же замечание вполне относится и к танцу с его ритмикой, движением, порой так похожим на приемы и элементы рукопашного боя. И это не случайное совпадение. «Между мышлением и движением существует взаимная связь, – говорит И. Лизунов, директор обнинского общинного центра педагогики «Спас», создатель уникальной национальной системы ратоборства «котел». – Как человек думает, так он и двигается, и наоборот… Внутреннее состояние человека выражается его внешними движениями… Именно этот принцип взаимосвязи внешнего и внутреннего используется в традиционном ратоборстве».
Национальный танец – носитель культурно-этнического кода. Какой опыт наработался за века, проведенные нашими сородичами в непрерывных сражениях? В первую очередь боевой. Все ходы русской плясовой: взмах руки, выпад ногой, наклоны, развороты – это сигналы, соответствующие движениям бойца в рукопашной схватке. Русский народный танец – это урок в форме игры, забавы, сродни потасовке – кулачному бою, когда бьются стенка на стенку.
Ванька-встанька – любимая игрушка детворы столетие назад. «Нашего ваньку-встаньку голыми руками не возьмешь – вертится, как юла, дрыном не перешибешь, скользкий, как уж, за каждой плюхой не набегаешься и все равно в дураках останешься», – поясняет Лизунов.
Недаром в дореволюционные времена хореография, уроки музыки были в обязательном порядке включены в программу обучения кадетов.
Есть и сегодня в России учебные заведения, где национальный танец рассматривается как лучший способ передачи и закрепления необходимой информации из поколения в поколение. Одна из таких школ – лицей-интернат Михаила Петровича Щетинина расположен в поселке Текос на Кубани. Две другие, которыми руководят заслуженный педагог России Владимир Сергеевич Мартышин и иеромонах Петр (Василенко), – на Ярославщине. Увы, это негосударственные учреждения, существуют на добровольные пожертвования, что уже говорит о многом: чиновников от Минобразования их опыт не интересует.
Часто по телевидению и радио передают программы, где выступают фольклорные русские коллективы, популяризируется русская народная песня? После трагической гибели Геннадия Заволокина на ладан дышит, пожалуй, единственная в прошлом популярная передача на отечественном ТВ «Играй, гармонь!». И едва ли не последними представителями этого направления в отечественной эстраде, правда, все больше дрейфующими в сторону гламура, являются две Надежды: Бабкина и Кадышева.
Недавно на «Горбушке», популярном столичном специализированном рынке, я безуспешно пытался найти диск – караоке с русскими народными песнями. Обошел все киоски, но ничего подходящего, кроме диска с характерным названием «Русские застольные» 2006 года выпуска, не нашел, который в итоге оказался бракованным.
А кто может назвать гарнизон, где реально, не на бумаге, существует солдатская художественная самодеятельность или хотя бы захудалый эстрадный ансамбль?
Примеров оскудения национальных песенных и хореографических традиций можно приводить еще очень и очень много. Поэтому смею утверждать, что происходит искусственное отлучение и отвыкание нашего народа от народных песен, национальных мотивов, что и приводит к печальным, порой необратимым последствиям.
С этих позиций яснее становится причина неудач Российской армии в длящейся уже почти двадцать лет (с небольшим перерывом) новой кавказской войне. Она изначально была с неопределенной целью, невнятной стратегией, космополитичным содержанием. Солдатам и офицерам было бы гораздо понятнее, если бы их отправили воевать за Россию, за русских, которые действительно нуждались в защите. Но в Кремле упорно придерживались сценария защиты именно Конституции, принятой всего за год до начала войны. Планировавшие его вместе с Б. Ельциным В. Шумейко, Г. Бурбулис, В. Шахрай, И. Рыбкин, П. Грачев, похоже, даже не задумались о затрагивании в военнослужащих – в большинстве своем русских людях патриотических, национальных чувств, о духовном обеспечении операции. Можно ли успешно воевать за «наведение конституционного порядка» (элементарное понятие о котором отсутствовало даже у тех, кто планировал операцию) да еще на территории республики, у коренного населения которой эти чувства развиты чрезвычайно? История ответила на этот вопрос однозначно. В отличие от наших солдат и офицеров чеченцам сразу стало понятно, от кого и что им следует защищать, когда русские войска начали входить в почувствовавшую вкус свободы республику.
Даже в советские времена каждый чеченский и дагестанский школьник знал, кто такой имам Шамиль, и гордился подвигом его легендарного наиба Байсангура Беноевского, потерявшего в боях ногу, руку и глаз, но продолжавшего сражаться. Этот национальный герой был воспет в сотне песен и стихотворений, которые передавались в народе из поколения в поколение. Вот что говорил, например, бывший министр обороны Ичкерии, земляк Байсангура Магомед Хамбиев в интервью программе «Военная тайна» (канал Рен ТВ): «…Я не понимал политику тогдашнюю, но я очень много читал литературы по нашей истории чеченской, про Байсангура… У меня в душе все время горело: мне бы вот так командовать там, идти из села на войну». Идеологам сепаратизма с началом ввода в республику русских кяфиров – «оккупационных войск» оставалось лишь предложить Хамбиеву собрать своих ребят и создать из них отряд, в котором Магомеду заранее отводилась роль командира – Байсангура. И таких воспитанных на национальных героях и песнях молодых патриотов в Чечне оказалось очень много. Из советских ребят – бывших пионеров и комсомольцев они очень быстро стали теми, кем родились, – чеченцами. Благодаря национально ориентированному воспитанию, не последняя роль в котором отводилась музыке, песням, танцу.
Наши кремлевские руководители, воспитанные на Чапае и Буденном, лихо рубившим головы белякам в Гражданскую войну, не моргнув глазом, отправили тысячи русских парней, воспитанных уже на Рембо и блатняке, в Чечню восстанавливать… конституционный порядок. По сути затевалась новая гражданская война, которая стоит у нас на пороге.
Мир, раздираемый противоречиями, сотрясается от войн и конфликтов, а у нас до сих пор нет не то что национальной идеи, даже единого информационного пространства для объединения. Им бы вполне могла стать национальная русская матрица, калькой с которой являются народная песня, танец. Русская национальная идея – это воплощенное в песне слово и действие в танце. Наша история удивительным образом свидетельствует: когда русский народ пел и танцевал свои национальные песни и танцы, ему сопутствовала удача и наоборот – предвестником смутных времен и революций было опасное уклонение в иностранщину либо забвение национальных музыкальных традиций. Переиначив одну известную поговорку, можно сказать, что пока Россия поет – она непобедима.
«При благословенном царизме, – писал К. Раш, – песенный океан заливал святорусскую империю. Тысячные хоры пели по всем провинциальным городам от Пскова до Владивостока. Пели гимназии, полки, семинарии, училища, пели храмы под колокольный звон, пели корабли, пели косцы под шум лесов и шелест трав. Песенные волны несли на своих крыльях русскую жизнь». Спад интереса к русской народной песне он усматривал как раз с началом Первой мировой войны и последующей за ней революцией.
И наоборот – победы, одержанные в войнах, и одоление смут пробуждали, раскрепощали в русском народе творческие силы, что вело к всплеску интереса к национальной культуре, традициям как неисчерпаемому источнику вдохновения. Вот что писали британские газеты после гастролей на островах Ансамбля песни и пляски Советской армии под управлением А. В. Александрова в послевоенные годы: «Вчера вечером Красная армия без единого выстрела заняла Лондон… Если концерт ансамбля Красной армии не заставил вас топать ногами, прищелкивать пальцами или аплодировать, значит… вы годитесь только на то, чтобы вас уложили в гроб и проводили на ближайшее кладбище… Единственным средством воскресить мертвеца является тот величественный вечер, на котором закипает кровь и просыпаются все человеческие чувства… Трудно дать представление об истинной атмосфере захватывающего вечера, разудалых плясок, полнокровного свободного пения. Вокальная сила хора грозит, кажется, сорвать крышу театра… Тот блестящий по своей простоте концерт освобождает зрителей от всех мирских ограничений и дает человеческому мозгу полную свободу впитывать чистое наслаждение. Эти солдаты или их предшественники воодушевляли русские войска на различных фронтах войны. И ничего нет удивительного в том, что Красная армия вышвырнула Гитлера за пределы своей страны…»
Виталий Маньчев пишет: Кто Вы, подполковник запаса Роман Илющенко? Националист? Великорусский шовинист? Монархист? Или может быть, засланец Госдепа? Вы, собственно, к чему призываете?
