Фото гармонь на войне

В разное время и на нашей древней Ростовской земле проживали люди, которые служили на боевых кораблях Военно-морского флота России. Одним из них был Леонид Федорович Панчехин.
ЛЕОНИД Панчехин родился 3 апреля 1887 года в семье крестьянина деревни Стрелы Приимковской волости Ростовского уезда Ярославской губернии Федора Васильевича Панчехина и его жены Анны Ивановны.
Воинскую и боевую службу Леонид проходил на крейсере «Олег», который в 1905 году принимал участие в Цусимском сражении, где получил повреждение борта снарядами противника немногим выше ватерлинии. После этого «раненый» крейсер был вынужден выйти из боя и направился в Манилу.
Следует заметить, что бронепалубный крейсер 1-го ранга «Олег» был построен на верфи Новое адмиралтейство и спущен на воду 14 августа 1903 года. Судно имело большие размеры: 134,19 м в длину, 16,61 м в ширину, 6,91 м осадки и водоизмещение в 6975 т. При мощности в 17000 л. с. крейсер мог идти со скоростью 20,45 узлов. Его обслуживал экипаж в количестве 576 человек. Помимо артиллерии на крейсере находились и торпедно-минные установки.
На крейсер «Олег» Леонид Панчехин был зачислен в 1909 году после призыва на воинскую службу и служил на нем, с небольшим перерывом, до 17 июня 1919 года, когда боевой корабль, находившийся на вооружении Советской республики, потопила торпеда, выпущенная с английского катера. Впоследствии, в 1938 году, крейсер удалось поднять со дна моря, но на этом, к сожалению, его дальнейшая «жизнь» и закончилась, так как советские власти ничего умнее не придумали, как разобрать судно на металлолом.
В 1913 году он уже был матросом 1-й статьи, как следует из аттестата за N 6084, выданного ему 30 сентября 1913 года со следующей надписью: «Дан сей гвардейского экипажа роты ея императорского величества матросу 1-й статьи Леониду Федоровичу Цаплину в том, что он, во время служения своего в экипаже, поведения был отличного, по службе исправен и возлагаемые на него служебные обязанности исполнял с усердием; в чем подписью и приложением казенной печати удостоверяю. <…> Командир гвардейского экипажа свиты его величества контр-адмирал Толстой».
В личных документах Панчехина нередко встречается фамилия Цаплин или двойная Панчехин-Цаплин. Это объясняется тем, что его дед Василий родился 15 марта 1824 года в семье крестьянина деревни Стрелы Ивана Федоровича Цаплина. Под этой фамилией он венчался с Верой, дочерью крестьянина деревни Курбаки Семена Дмитриевича Федотова, от которой у них родилась дочь Евдокия Цаплина, а 20 июля 1845 года - Мария Панчехина. С этого года Василий значится в документах как Панчехин, несмотря на то, что его отец Иван Федорович продолжал оставаться Цаплиным. Почему Василий сменил фамилию, неизвестно, однако судя по архивным документам на 1830 - 1860-е гг. приходится наибольшее количество как получения, так и перемены крестьянских фамилий. Отец Леонида Федоровича Федор Васильевич родился также под фамилией Панчехин.
Во время воинской службы с 1909-го по 1913 год матрос Панчехин ходил на крейсере «Олег» в различные учебные походы, как в Балтийское море, так и за его пределы. Поскольку в «Справочной книжке гвардейского экипажа» в графе «грамотен или нет» написано «грамотный», это указывает на то, что Леонид окончил земское Стрельское одноклассное начальное училище (3 года обучения) и имел льготу в прохождении воинской службы - 4 года, вместо 7 лет, положенных по закону.
После начала первой мировой войны он прибыл 22 июля 1914 года из запаса и после непродолжительного обучения вместе с командой судна принимал участие в установке заградительных мин для защиты Петрограда от возможного нападения вражеских судов, а также в боевых действиях с кораблями германского флота. За проявленные при этом смелость, мужество и героизм он был награжден Георгиевским крестом 4-й степени для нижних чинов.
В Гвардейском экипаже, в котором состоял и бронепалубный крейсер 1-го ранга «Олег», Панчехин значился в списке под N 218. Он имел личный штамп с надписью «Л. Цаплинъ», которым, по-видимому, заверял различную документацию - входящую и исходящую. Согласно приказу командира роты Леонид обязан был в случае подготовки корабля к бою, боевой тревоги и отражения минной атаки выполнять обязанности старшего на коммутаторе поста нагрузки левого кормового шестидюймового каземата. Во время водяной тревоги находился в спасательной партии, занимаясь переноской спасательных поясов и матрацев, а во время пожарной тревоги - в спасательном дивизионе выполнял обязанности, что и при водяной тревоге. Во время уборки помещений он нес ответственность за чистоту в каюте командира.
Находясь вдали от малой родины, Леонид Федорович старался постоянно поддерживать связь с отчим домом. В семейном архиве Анны Михайловны Семеновой сохранились несколько писем и почтовая карточка, отправленная им из Санкт-Петербурга 30 июля 1914 года. Она прибыла в Ростов Ярославский 31 июля на Кураковское подворье на имя П. Плескунова для передачи в деревне Стрелы его матери Анне Ивановне Панчехиной. (Просто удивительно, что в начале XX века письма так быстро приходили из северной столицы на Ростовскую землю. Сегодня, при наличии самолетов и быстроходных «сапсанов», письмо из Ростова в Санкт-Петербург может идти неделями).
В частности, в открытом письме Леонид написал: «Здравствуйте, дорогая родительница. Маменька, сердечно благодарю вас за ваше душевное письмо, которое я получил, и еще благодарю за ваши хорошие пожелания ко мне. Затем спешу послать с любовью низкий поклон и желаю от Господа Бога доброго здоровья. Еще низко кланяюсь почтеннейшему брату Константину и сестрицам Екатерине, Аграфене, Александре, Анне, Марии и посылаю сердечный привет, и поклонитесь всем родным и знакомым. Извещаю я вам, маменька, что на днях уедем в Красное Село на обучение пехот рассыпному строю не более как на одну неделю, потом неизвестно, что будет. Извещаю я вам, что получил ваше письмо 28 июля. Прошу вас, опишите мне, не известно ли где находится Ваня. Затем до свидания, дорогая маменька, пожелаю вам всего хорошего, любящий вас сын Леонид».
Говоря о денежном довольствии Панчехина во время службы на крейсере «Олег», можно отметить, что небольшую сумму денег он получал, о чем свидетельствуют записи в «Справочной книжке гвардейского экипажа». В частности, в 1915 году с марта до начала ноября он получал ежемесячное морское довольствие 75 копеек в счет штатного жалования, а также 2 рубля 12/40 копеек - за тридцать «непитых винных чарок». После награждения Георгиевским крестом Леониду стали выдавать дополнительно по 1 рублю в месяц. К ним добавлялись также и «табачные» деньги, которых, например, в марте 1916 года он получил 34 копейки.
С целью поднятия боевого духа русской армии Народный дом императора Нико-лая II провел 26 ноября 1915 года торжественный прием солдат и матросов, награжденных Георгиевскими крестами и медалями для нижних чинов. На нем посчастливилось присутствовать и нашему земляку, матросу Панчехину. По завершении мероприятия каждому из приглашенных разрешено было взять в качестве подарка программу праздника, «глубокую и мелкую» тарелки, нож, вилку, стакан, по бутылке вина и меда, остатки продуктов с праздничного стола, а также билет на чай с пирожком. За ним нужно было идти в буфет с «полученным за столом стаканом», предъявив при этом билет. Поскольку билет у Панчехина сохранился до наших дней (см. фото), то можно предположить, что он так и не получил чай и пирожок. Впрочем, возможно, откушав, он попросил буфетчика оставить билет у себя на память.
Со слов Семеновой, вместе с дедом на крейсере «Олег» проходил военную службу и юнга (см. фото), которому матросы дали имя Адам. Оставшийся в годы войны без родителей, мальчонка был принят на военное судно, подружился с матросами и больше всех с Леонидом Панчехиным. Впоследствии, по возвращении в родное селение, когда у него родился сын, он назвал его именем юнги с крейсера «Олег». Леонид передал родному сыну и любовь к гармони, которая особенно проявлялась 9 мая, в праздник Победы.
В этот день Адам Панчехин, солдат Великой Отечественной войны, прошедший с боями до Будапешта, кавалер ордена Славы 3-й степени, участник Парада Победы на Красной площади в Москве, выпив водки, садился у дома на завалинку и весь день играл на гармони, напевая песни военных лет. Так он поступал ежегодно, несмотря на то, что односельчане, следуя крестьянской поговорке «Весенний день год кормит», трудились в поле. Раньше это было как-то необычно, поэтому не случайно многие жители деревни Стрелы в разговорах между собой подшучивали над ним, но он не обижался.
В один из отпусков домой Леонид Панчехин 21 января 1919 года женился на односельчанке Анфисе Федоровне Барановой. Помимо сына у них были еще две дочери - старшая Аполлинария (в замужестве Семенова, полевод колхоза «Красный огородник» имени Кирова и совхоза «Овощевод») и младшая Александра (в замужестве Большакова, учитель русского языка и литературы Приимковской школы Гаврилов-Ямского района Ярославской области, а потом Ставровской школы Владимирской области).
Согласно записи, сделанной на одном из личных документов Панчехина, он вернулся домой после Первой мировой и гражданской войн только в 1920 году. Таким образом, около десяти лет Леонид был вдали от родных, неся тяжелую, но почетную воинскую службу. Краткосрочные отпуска домой приносили не только радость от возможности видеться, общаться с родственниками и односельчанами, но и отзывались сильной тоской по малой родине, когда он снова оказывался на «Олеге». Не случайно в одном из писем матери Леонид написал: «Не хотелось из дому ехать. Я и теперь не могу забыть свой дом, лучше бы не приезжать на эту побывку».
Автор этих строк не раз бывал у Леонида Федоровича в избе и всегда имел теплый прием с угощением яблоками или ягодами коринки. Вероятно, накладывали свой отпечаток дружественные отношения между нашими семьями: у моей бабушки самой близкой подругой была сестра Леонида Александра Федоровна, а отец всегда дружил с Адамом.
Из-за тяжелой болезни Леонида Федоровича Панчехина не стало 13 декабря 1962 года. Находясь в почтенном возрасте, он не раз говорил родственникам, что, когда умрет, пусть музыканты играют на похоронах не траурную музыку, а мелодию песни «Варяг». Несмотря на малый возраст, я хорошо помню, что приехавший из Ростова духовой оркестр почему-то так и не сыграл «гимн русских матросов». Как потом поговаривали, музыканты не знали ни нот, ни слов песни, поэтому играли то, что умели.
Автор благодарен Надежде Михайловне и Анне Михайловне Семеновым за любезно предоставленные документы из семейного архива, на основе которых и была написана статья.
На снимках: крейсер «Олег» (1913 г.); Леонид Панчехин с гармошкой, рядом с ним юнга Адам (1916 г.); билет на чай и пирожок.
P. S. Недавно сбылась мечта автора побывать в Кронштадте, походить по его улицам, Петровскому парку, по берегу Финского залива, увидеть Морской собор, памятник адмиралу С. О. Макарову, якоря с линкора «Гангут», корабли Военно-морского флота России, стоящие в порту. Поскольку работа над статьей была начата еще до этой поездки, было приятно осознавать, что когда-то у берегов Кронштадта также стояли русские корабли, среди которых был и крейсер «Олег», а на небольших уютных улочках города, в парке и на берегу остались следы Леонида Панчехина. От соприкосновения с прошлым на душе становилось тепло.
Константин СТЕПАНОВ. Ростов.
www.goldring.ru/news/show/103888/