Несколько дней назад одна из популярнейших передач нашего ТВ отметила еще одну дату, скорбную.
Ровно 10 лет прошло со дня гибели в автокатастрофе создателя и ведущего "Играй, гармонь!" Геннадия Заволокина. С дочерью народного артиста России, нынешней ведущей программы, Анастасией Заволокиной побеседовал обозреватель "РГ".
Российская газета: Анастасия, когда отец впервые вывел вас на сцену, вам ведь едва исполнилось 11...
Анастасия Заволокина: Да, но на сцене я была Настей Ивановой - в советские времена, в 1985-м, семейственность была как-то не в чести. "Вот тут девочка одна пришла, просит спеть частушки, дадим ей?" - так папа меня представил. Все: "Да-а, дадим!" - "А я ей на баяне подыграю, вы не против?" - "Не-ет!" И я в пионерском галстучке с белыми бантами вышла и спела детские частушки, что мы с папой заранее отрепетировали. Это был большой концерт гармонистов в Новосибирске, в нем участвовали и папа, и мой дядя, и даже дед Дмитрий Захарович.
РГ: В свое время один из всей деревни вернувшийся с войны.
Заволокина: Это наша родовая легенда - в 41-м, когда деревенских ребят вели строем на призывной пункт, навстречу шло стадо овец, и заволокинская овечка бежала впереди всех. Кто-то пошутил, что Дмитрий, наверное, первым домой вернется. А он вернулся не первым, а единственным.
РГ: И с гармонью...
Заволокина: На которой после ранений уже не мог играть. И папа не в его руках увидел в первый раз гармошку - в деревне на ней играл его дядя. А первый инструмент им с братом Александром подарил отец - за хорошую работу на сенокосе. В музшколе и институте культуры он учился на баяне, а вот училище заканчивал по классу домры и потом совершенно виртуозно играл на балалайке - помню "Я встретил вас" в его исполнении, сыгранное со всеми тонкостями, с пиццикато и флажолетами...
РГ: А путевку в новую жизнь ему дало документальное кино.
Заволокина: Все началось с фильма о братьях Заволокиных "Шли по улице и пели" нашей новосибирской киностудии. Потом был фильм "Гармонисты" Юрия Шиллера, где главными героями стали участники того самого концерта в Новосибирске. У отца с Шиллером были задумки следующих фильмов - "Плясуны", "Частушка", но запись новосибирского концерта пришлась кому-то по душе в Москве, вышла в сокращенном виде в эфир и стала фактически первой передачей "Играй, гармонь!".
РГ: И заслуженный артист РСФСР, солист Новосибирской филармонии, в середине 80-х ринулся в телевидение.
Заволокина: Теперь я и по себе знаю, что телевидение если захватит, то уж не отпускает, особенно такого человека, как отец, который всегда рвался ко всему новому, неиспытанному. А тут еще возможность поднять его любимую гармонь на сцену, заиграть на всю страну! У нас же как считают: идет с гармошкой, значит, пьяный. Папе было обидно за инструмент, с которым его отец в бой ходил! А тут тем более только-только прошло 40-летие Победы...
РГ: Он, наверное, и сам не знал, что затевает.
Заволокина: Когда после первых эфиров "Играй, гармонь!" хлынул поток писем со всей страны, он растерялся, не догадываясь, какой пласт поднял, и даже испугался. Но уж коль назвался груздем... Один летчик-фронтовик написал ему из Киева: "Сынок, не бросай это дело, люди не простят тебе. Я тебя благословляю" - и подпись.
РГ: Для меня в этой передаче удивительным было то, как у Заволокина на экране профессиональными музыкантами становились трактористы, врачи, пенсионеры...
Заволокина: Папе Бог искорку кинул, а он ее поймал, лелеял, берег, задарма никому не отдавал. Он мгновенно находил с людьми общий язык, видел их лучше их самих. Вот сидим мы в зале, на сцене гармонист- "пилик-пилик" себе, видно, что тушуется человек. Папа ему: "А не хотите сплясать?" - "А что, можно?" И как пойдет откаблучивать! Или вышли бабушки петь: в кокошниках, румянах, но скучно все - невозможно как. Отец вдруг: "Баушки, а зачем вам эти сарафаны? Оденьтесь вы как дома, как в магазин ходите, вы и так красавицы, милые мои бабушки!" Надели они свои белые платочки, кофточки, сели поудобнее - и запели...
РГ: В "Играй, гармонь!" всегда было много очень "живых" натурных съемок.
Заволокина: Помню, в Вологде снимали сюжет "Пляска под драку". Там у нас и частушки пели, и плясали, и в шутку друг другу давали тумака. Отец в самый разгар этой "драки" вдруг стащил рубаху, бросил ее в самый круговорот, и тот еще пуще завертелся! Для кадра ему было ничего не жалко. А как же он уговаривал толпу зевак в одной новогодней передаче подкинуть вверх шапки! Помню, мороз, а он носится, весь взмыленный, с этим мегафоном, - и таки уговорил: толпа в 500 человек разом подбросила шапки, да еще "ура" крикнула!
РГ: Для телевидения того времени это все было большой редкостью.
Заволокина: А сейчас что, не редкость? "Играй, гармонь!" как была, так и осталась не похожей ни на что, к ней всегда относились свысока: а, лапотники там всякие, гармонисты... У передачи всегда были проблемы с деньгами. Когда в начале 90-х телевидение раздробилось и редакция народного творчества умерла, папа начал снимать все на собственные деньги. Сам находил операторов, технику, на свои за 3 тысячи километров летал в Москву монтировать, пока не устроилась собственная студия в Новосибирске. Спонсоров он не любил да и, по правде говоря, не искал.
РГ: Благодаря передаче возник и его ансамбль "Частушка".
Заволокина: Да, отцу стало ясно, что передаче нужен музыкальный спутник, этакая концертная бригада, которая будет ездить с ним на съемки и по ходу сможет придумать частушку в тему или ввернуть что-то из своего богатого репертуара. Отец же с братом Александром в свое время ездили в фольклорные экспедиции, насобирали частушек тысячи и тысячи.
РГ: Среди них, наверное, и не вполне приличные попадались...
Заволокина: Ни одной! Отец на дух не переносил, когда при нем говорили, что мат - это народное. Народ этого не любил никогда. Я много езжу по нашим городам и знаю, что говорю. Нам матерных частушек никто не поет, зато поют и казачьи, и военные, и "девичьи-парнячьи", и двустрочные, и частушки-нескладухи по 8 строк... Все это до сих пор живет в деревнях. Тут ведь дело в том, что в частушках искать и как копать: глубоко копнешь, так клад нароешь, а по верхушкам поскачешь, так и нарвешь одни маты.
РГ: А вот эту вам пели: "У милашки бани нету..."
Заволокина: ...ходит париться ко мне. Когда шоркаю ей спину - все худое на уме". Это же наш частушечник Володя Егошин поет! Вот тут-то и весь смак частушки, что она говорит обо всем остро, смешно, идешь по краешку, но никого не задеваешь! Вот еще егошинское, "с картиночкой": "Я в Иваново приехал, полюбил тут рыжую, приезжал совсем здоровый, а уеду с грыжею". Это, согласитесь, и детское ухо может послушать, и в эфир можно дать.
РГ: И за столом под рюмочку пойдет...
Заволокина: Отец за столом старался больше петь и тостов говорить, чем пить. Я его никогда пьяным не видела, у нас даже игра такая была, когда папа изображал, что пришел домой пьяным, и все спрашивал: "Как вы меня, дети, будете спать укладывать? Вот приду я, буду с ног валиться..." - а сам падает то на меня, то на Захара, а мы его по комнатам таскаем, хохочем, переваливаем друг на друга...
РГ: И погиб потом от машины с пьяным водителем за рулем.
Заволокина: Я с тех пор терпеть не могу пьяных. А у отца с его интуицией было явное предчувствие смерти. Он же меня буквально за 2 часа до этой поездки спросил: "Ну что, дочка, потянешь мое дело?" Я в это время готовила, что-то ему рассеянно отвечала...
РГ: Трудно везти отцовский воз?
Заволокина: Трудно. Я и его ошибки повторила, и своих "насажала"... Но если это любишь и идешь от сердца, с чувством, то все переживается легче. Мы едем по стране, мы знаем Россию настоящую, а не подкрашенную, не гламурную. На наши прослушивания в разных городах собираются люди возраста от двух- до столетнего и все улыбаются, радуются, поют, пляшут. Кажется, это режиссер Сергей Соловьев говорил, что нормальные русские лица сегодня можно увидеть только в передаче "Играй, гармонь!".
РГ: А что из заволокинского просят сегодня спеть? Все ту же "Ветку сирени"?
Заволокина: Не только. У нас очень много самых разных песен, отец оставил их порядка шестисот. Он и сейчас пишет для нас: я ведь раньше песен не сочиняла, а когда отец погиб - вдруг что-то прорезалось. Мне кажется, мои песни отчасти и его труд.
Геннадий Заволокин родился 18 марта 1948 года в поселке Парабель Томской области. Учился в Новосибирском музучилище на отделении народных инструментов (1964-1968), в 1984 году окончил Московский институт культуры. В 1974-1991 годах работал в Новосибирской филармонии, вместе с братом Александром составлял дуэт частушечников. С 1986 г. - ведущий программы "Играй, гармонь!" (Первый канал). В 1987 году организовал ансамбль "Частушка", а в 1992 году - Российский центр "Играй, гармонь!". Заслуженный артист РСФСР (1986), лауреат Государственной премии России (1990), народный артист России (1995), лауреат Государственной премии за цикл телевизионных программ "Играй, гармонь!" (1998). Автор около 700 песен, 7 сборников частушек, 5 нотных изданий, автобиографической книги. В 1999-2001 гг. возглавлял иллюстрированный журнал о народном творчестве "Играй, гармонь!". В 2001 году погиб в автомобильной катастрофе.
Источник
