«Судьба человека» - так назвал свой рассказ о простом труженике, солдате, защитнике своего Отечества М. А. Шолохов.

В Толковом словаре это слово определяется как «складывающийся независимо от воли человека ход событий, стечение обстоятельств, участь, доля, жизненный путь», то есть судьба человека, как в рассказе Шолохова, так и в лексическом значении этого слова тесно связана с судьбой страны, Родины.
Исторический ход событий и является тем стечением обстоятельств, которые определили судьбу героя моего рассказа НИКОЛАЯ ИВАНОВИЧА РАХМАНОВА, по характеру так похожего на Андрея Соколова, на Василия Тёркина из одноимённой поэмы А. Т. Твардовского и многих, многих простых русских мужиков.
Рассказ о судьбе человека – всегда большая ответственность, особенно если этого человека уже нет в живых, если он уже никогда не расскажет о себе сам. Пытаясь создать нравственно-психологический портрет Н. И. Рахманова, я использовала материалы из нашего школьного музея: фотографии, исторические документы, воспоминания людей, близко его знавших.
Николай Иванович Рахманов родился 20 мая 1923 года в селе Никоново, Маслянинского района, а точнее в посёлке Забердь , которого давным-давно уже нет, и мало кто помнит, что такой посёлок когда-то существовал. Его мать, Рахманова Агриппина Лазаревна, 1901 года рождения, очень хотела, чтобы её сын «стал человеком», и хотя семье жилось трудно, Николай Иванович закончил семилетку. Поговаривали, что Агриппина Лазаревна – бывшая дворяночка, сама она об этом никогда не рассказывала, но иногда с горькой иронией называла себя «кисейной барышней». Точного подтверждения о происхождении Агриппины Лазаревны нет, а в документах, сохранившихся в Администрации Берёзовского сельского совета, она значится как неграмотная.
До Великой Отечественной войны Николай Иванович работал в Тисульском районе Кемеровской области взрывником на руднике «Ударник». Война 22 июня 1941 года застала его в шахте, а на другой день вызвали в военкомат, и через 11 дней он ушёл на фронт.
Всю войну, по словам Николая Ивановича, он прошёл «от звонка до звонка».
«Рассказчик Николай Иванович был – не переслушаешь. Рассказывает, бывало, какой-нибудь эпизод из своей фронтовой биографии с таким юмором, что получается у него не страшный рассказ о войне, а какая-то смешная байка». ( Из воспоминаний учителя русского языка и литературы Шалагиной Н. М. ). На самом же деле в его Военном билете на странице 4 в сведениях о прохождении действительной военной службы записано: «Ранбольной с июля 1942 по март 1943, с мая 1945 по сентябрь 1945». Николай Иванович был тяжело ранен первый раз в живот 14 июля 1942 года под Воронежем (станция Рамонь), второй раз – тяжело контужен и ранен в левую руку 5 мая 1945 года в Восточной Пруссии под Кенигсбергом. После контузии долго не приходил в сознание. Медсестра написала об этом Агриппине Лазаревне, и та, бросив всё, приехала в госпиталь к сыну. Почти 2 месяца она не отходила от него, пока он не начал поправляться. Победу Николай Иванович встретил в госпитале, награждён медалями «За отвагу», «За победу над Германией», знаком «За доблесть и отвагу».
После войны Николай Иванович работал в Красноярском крае, затем приехал на родину. Жил и работал сначала в посёлке Кинтереп, потом переехал в Берёзово. Работал всегда, даже когда ушёл на пенсию. А какие он топорища и деревянные ручки к ножам делал – любо-дорого поглядеть! Благодарные односельчане до сих пор говорят, что черенки к лопатам и вилам, изготовленные руками деда Рахманова, сами в руки просятся.
Николай Иванович был частым гостем в Берёзовской средней школе. Ребята с удовольствием слушали его незамысловатые рассказы о войне, чувствовали в нём своего человека, поэтому всегда задавали много вопросов, на которые он отвечал со своим неизменным юмором. Но дети всегда чувствовали и понимали, что война не бывает смешной, что это страшная трагедия для миллионов людей, переживших её.
И где бы Николай Иванович ни был, он всегда был душою компании, потому что, кроме трудолюбия, доброты, оптимизма и неподражаемого юмора, обладал ещё одним качеством: до самозабвения любил гармонь, замечательно играл на ней, знал много частушек и песен. Не зная нотной грамоты, на слух, он «влёт» подбирал музыку к любой песне, постоянно участвовал в художественной самодеятельности села , выступал на сцене Маслянинского районного Дома культуры.

В начале 80-х годов приехали с концертом в наш сельский Дом культуры артисты Новосибирской филармонии братья Заволокины. Тогда они и познакомились с Николаем Ивановичем. А когда он заявил, что Гена обещал к нему в гости в Кинтереп приехать, ему никто не поверил. И зря.
В нашем музее хранится удивительная книга Г. Д. Заволокина, подаренная им Николаю Ивановичу. Называется она «Играй, гармонь» (М.:Искусство,1992). Это книга-память, книга- реквием. В ней Г. Заволокин с теплотой и любовью рассказывает о своих земляках-гармонистах, многие из которых уже ушли из жизни, о том, как начиналась эта передача.
«Вспоминаю, - пишет Заволокин, - как ездили в далёкую деревню Кинтереп. Немного заплутавшийся водитель смешно ругался:
- Куда его чёрт закинтерепил, этот Кинтереп!
…Беседовать с Николаем Ивановичем одно удовольствие. Речь ручейком журчит, всякому предмету – своё затейливое название. Топор-колун у него «понедельник», табак – «марки 9-я гряда от бани». Стал мою гармонь пробовать:
- Не гармонь – симфония! Сутки можно играть.
И всё это с улыбочкой так, застенчиво даже.
В тот приезд мы записали на плёнку и воспоминания Николая Ивановича,
- В 41-ом году формировались в Томске. Командир говорит; «Кто гармонисты – два шага вперёд!» Вышел. Закрепили за мной гармонь. Пробежал по голосам – звук милый. Кустарная хромочка, восьмиплановочка, разлив – это я не знаю!.. Терпеливая была, в вещмешок входила. Хватка у меня простонародная, азартная. Как где отдых гармонь давай! Тут и плясуны выявлялись. Весной 42-ого под Воронежем бежали в атаку. Меня – осколком в живот, а у гармошки гриф отбило, мех продырявило. Меня санитары забрали, а гармошку выбросили.
Замолчал, а потом грустно добавил:
- Столько лет прошло, а до сих пор ту гармошку помню.
И запел частушки про самого себя:
Чёрный ворон, чёрный ворон,
Чёрный воронёночек.
Был замечательный мальчишка-
Колька-рахманёночек.
Слушал я давнюю запись и думал: вот ведь повезло мне с Николаем Ивановичем. Даже и как автору передачи. Не так уж много он говорил в кадре, но исходило от него что-то надёжное, житейское, фронтовое».
«Играй , гармонь!» - передача с таким названием открыла заволокинский цикл на ЦТ. .Первоначально она называлась «Концерт сибирских гармонистов» и по новосибирскому телевидению прошла на год раньше ( в марте 1985 г. ).Вот первая аннотация той программы в областной газете: «Это был не совсем обычный концерт художественной самодеятельности. В отличие от самодеятельных артистов, большинство участников программы раньше почти никогда не выходили на сцену. Казалось, они пришли из самой жизни…
Чудо происходило на глазах: такая обычная, на первый взгляд примитивная, гармошка в этот вечер словно бы преобразилась. То уводила на фронтовую дорогу 41-го, то в полевой госпиталь, то в разноцветье девичьих платьиц деревенской вечёрки…
Около сорока народных музыкантов стали участниками областного праздника гармони, посвящённого 40-летию Победы».
Г.Д.Заволокин в своей книге рассказывает, что Н.И.Рахманов « на сцену Дворца культуры поднялся первым. Заиграл и запел «Черноглазую» - песню, которую знает и поёт, наверное, лет сорок. Песня полусочинённая им, полуподслушанная, похожая на десятки других. Но каждый раз волнует неподдельной искренностью:
Ты не злись, пурга и вьюга,
Заливайся, мой баян!
Там на юге есть подруга
Черноглазая моя…
…Тем своим самым первым выходом – выступлением Н.И.Рахманов как бы на годы вперёд задал тон всей нашей телевизионной рубрике. И определил фактуру её главного героя- человека бывалого, в чём-то сродни Василию Тёркину».
Не случайно присутствовавший на «съезде гармонистов» новосибирский теледокументалист Ю.Шиллер увидел в Рахманове одного из возможных героев своего будущего фильма. Тогда же он предложил Геннадию Дмитриевичу написать сценарий, а в 1986 году они создали картину «Гармонисты».
Хранятся в нашем школьном музее старая афиша и большая фотография с той самой первой передачи.
Геннадий Моисеев, Заслуженный деятель Всероссийского музыкального общества, в своей статье «По млечному пути –по воле Бога», посвящённой 60-летнему юбилею со Дня рождения Г.Д.Заволокина, в районной газете «Маслянинский льновод» от 28 марта 2008 года пишет: «Поистине всенародную любовь получила передача «Играй, гармонь!» …Задача искусства – показывать высокое, светлое, а не низкое, подлое. «В каждом человеке есть красивое и не очень, - говорил Геннадий Дмитриевич. – И моя задача – показать человеку момент его высоты. И тогда он засияет любовью и чистотой, передаст другому человеку это состояние».
Любовь к людям и душевная чистота отличали Геннадия Дмитриевича и Николая Ивановича, недаром они подружились с первой встречи.
Николай Иванович ушёл из жизни 1 октября 2000-го года. Трагически оборвалась жизнь Геннадия Дмитриевича Заволокина. Николай Иванович был старше его на 25 лет, как и многие другие гармонисты, герои его передачи. Они принадлежали к разным поколениям- военному и послевоенному, но их объединяла любовь к высокому и светлому.
Жизнь человека должна определяться уровнем сознания, сознания того, что ты значишь в этой огромной жизни, что принёс и оставишь после себя своим потомкам. И нам есть с кого брать пример, чтобы не порвалась нить, связывающая поколения.

Автор Алексей, учитель Березовской СОШ

Источник