35 лет назад на телевидении появилась передача «Играй, гармонь любимая!». Сохранившаяся в памяти детей 90-х как символ раннего утра выходного дня, она существует до сих пор. Залихватские гармошечные наигрыши, народный праздник, сопровождаемый песнями и плясками, — на современном отечественном ТВ все это смотрится как артхаус. Передача несколько раз была на грани закрытия, но, несмотря на кажущуюся неактуальность, «Играй, гармонь!» удалось сохраниться. Как новосибирский музыкант заставил уважать гармонь и привел ее на телевидение? Почему за программу заступались Владислав Листьев и Виктор Черномырдин? «Лента.ру» рассказывает историю феноменального телепроекта.
«Сам видел, как пожилые люди плакали, что гармонь вернулась»История передачи началась в 1986 году: тогда по Центральному телевидению впервые показали концерт гармонистов, который организовал в Сибири музыкант Геннадий Заволокин. Сегодня сложно поверить в то, что для позднесоветского времени это было настоящим прорывом и почти что революцией, потому что гармонь считалась атрибутом пьяных посиделок, а не частью народной культуры. Концерт вызвал живой интерес и множество откликов. «Сам видел, как пожилые люди плакали, что гармонь вернулась», — писал позже о реакции на первые концерты кемеровский профессор Анатолий Мохонько.
Фото: А. Поляков / ТАСС
Идея вернуть гармонь широким массам приходила тогда в голову не только Заволокину, однако только он смог вывести ее на всероссийский уровень. Ярославский депутат Анатолий Грешневиков вспоминал, что у них в области подобные праздники проводили еще до появления передачи. «Сейчас не многие поймут, почему вдруг в те времена нашу деятельность по возрождению национальной русской культуры пытались пресечь службы КГБ. Впрочем, если вспомнить, то и [писателей «деревенской прозы»] Василия Белова и Валентина Распутина тогда считали опасными для государства. Так было. Меня и моих друзей преследовали. За что? За гармошки и балалайки! За краеведение и монастырь. Стыд и срам! Это сейчас все чекисты православные стали, а тогда все было по-другому», — рассказывал Грешневиков в интервью «Правде.ру».
Вскоре концерты превратили в передачу «Играй, гармонь любимая!», с 1986-го и до самой смерти ее вел Геннадий Заволокин, в 2001 году ведущими стали его дочь Анастасия и сын Захар. Под их руководством программа до сих пор выходит на Первом канале. За 35 лет ее неоднократно пытались закрыть, но сделать это так и не получилось.
История передачи за годы обросла преданиями, в семье Заволокиных их предпочитают воспринимать как знамения. Говорят, что сама судьба постучалась в дверь к будущему ведущему: в 1983 году с предложением организовать «съезд гармонистов» к нему пришел шофер Анатолий Жердев. Вскоре он умер, а Заволокин, который тогда работал в Новосибирской филармонии, отнесся к идее скептически, но все-таки осуществил ее спустя два года.
Первый концерт гармонистов он организовал в 1985 году, к 40-летию Победы в Великой Отечественной войне. Участников было всего десять, зато зрителей собрался полный зал. Там же выступил и отец Заволокина, который после возвращения с войны ни разу не взял гармонь в руки.
Заволокину пообещали, что концерт покажут по Центральному телевидению, но ждать пришлось долго. В новосибирский эфир он вышел 14 ноября 1985 года, а во всероссийский — только в феврале 1986 года. Дебют на Центральном телевидении стал для Заволокина разочарованием, потому что концерт сократили, вырезали многие важные, по его мнению, части. Передача, которую назвали «Играй, гармонь!» длилась всего 55 минут.
Музыкант решил, что больше не будет сотрудничать с «Останкино», но потом, получив множество писем от зрителей, изменил свое решение и согласился снять еще пару передач. Успех первых выпусков действительно был оглушительным: в 1986 году Заволокин вошел в десятку лучших ведущих СССР.
Вчерашний деньПередача вошла в культурных код 90-х и стала неотъемлемой частью ритуалов выходного дня. Детская писательница Виктория Татур вспоминала в одном из своих рассказов: «По субботам мы топили баню, а в воскресенье всей семьей собирались у телевизора и смотрели передачу "Играй, гармонь!". Такие там задушевные песни исполнялись! И мы с бабушкой подпевали и ногами в такт притопывали».
Старые выпуски «Играй, гармонь!» из 90-х сегодня похожи скорее на артхаус, чем на позднесоветскую передачу. Они снимались без сценария и подготовки, для Заволокина было принципиально важно, чтобы герои импровизировали. В итоге планы весеннего неба и деревенских церквей перемежаются с кадрами, на которых мужчина с гармонью бродит по деревне или скачет на коне по реке, потом идет общаться с местными жителям. Оторвавшись от работы в огороде, они говорят с Заволокиным о жизни, затем поют.
— А вот любовь, по-вашему, это что, Валентина Ивановна? Вот вы в жизни с любовью встречались или вы в жизни с любовью не встречались? Мне интересно.— Любовь… бывает чувство такое.— Оно только в молодости?— Ну почему, оно бывает и в молодости, и в старости. Как у Пушкина.— Любви все возрасты покорны?
Заволокин, ставший амбассадором народной культуры на Центральном телевидении, выступал резко против любых попыток ее карнавализации и требовал убирать псевдонародные костюмы, застольные песни вроде «Ой, мороз, мороз» и матерные частушки — все это он считал вредительским. Ведущий стремился показать, что народное творчество — это не «бабушки в кокошниках», а живая часть культуры, которая может быть интересна не только старикам, но и детям. В середине 80-х многим действительно казалось, что «кричащие нафталиновые костюмы» — это и есть народная культура.
В 1995 году было основано Общественное российское телевидение (ОРТ). Времена менялись, и вместе с ними стремительно менялась сетка вещания. На том, чтобы на Первом осталась «Играй, гармонь!», настоял лично Владислав Листьев — это была одна из его любимых программ. Он же настоял, чтобы передача, которая до этого выходила крайне нерегулярно, стала еженедельной.
Кадр: «Играй, гармонь!» / YouTube
После убийства Листьева никто не оспаривал это решение, хотя шоу и хотели закрыть. Правда, финансировать программу перестали, а Заволокину предложили искать деньги самостоятельно. Тогда музыкант начал привлекать к съемкам участников своего ансамбля «Частушка» и членов семьи. Его жена Светлана стала продюсером, дочь Анастасия — главным редактором, а сын Захар — непостоянным соведущим.
Однажды, по словам Анастасии Заволокиной, их передачу спас лично премьер-министр Виктор Черномырдин: «Ему показали предполагаемую сетку вещания "первой кнопки". Он посмотрел и спросил: «А где "Играй, гармонь!"»? Ему ответили — мол, неформат, вчерашний день. "Верните, — сказал он. — Народу это нужно"».
«Всегда кто-то спохватывался и говорил, что программа нужна сельчанам и пожилым людям. Я понимал, что передача выглядит на ТВ белой вороной — в ней нет выхолощенных, прилизанных, заштампованных мутантов от искусства, которые в последние годы заполонили телеэкран. Мои герои вышли прямо из жизни», — говорил о феномене живучести «Гармони» Заволокин.
В 2001 году, незадолго до гибели Заволокина в автокатастрофе, передачу отправили на каникулы, однако ведущий был уверен, что ее отменили навсегда. «Когда отец ушел из жизни в 2001 году, передачу тогда тоже закрыли. Вообще, если с духовной точки зрения посмотреть на его смерть, то станет понятно, что по сути это была большая жертва, потому что после его смерти передачу уже не посмели закрыть, народ бы этого не понял. Да, отец хотел еще жить, и все хотели, чтобы он жил, но… И понятно, что он был незаменим, никого другого не приняли бы. Нас и то ругают: "Да ваш отец был не такой!". Да знаем мы, что нам до его открытости, до его щедрости еще расти и расти. Мы только пытаемся сохранить его дух. Нас и приняли-то потому, что мы его кровь», — так Анастасия Заволокина объяснила то, что программу оставили в эфире.
«А с краешку маленькая церковка»На Первом канале «Играй, гармонь!» оставалась единственной передачей, которую делали не в Москве. Сперва Заволокин периодически приезжал в столицу, чтобы монтировать выпуски, а потом купил оборудование и стал делать программу в Новосибирске. «Случай действительно уникальный: одна из самых популярных в стране телепередач, а ее ведущий — не москвич и даже не живет в столице, а наезжает из провинции и делает передачу как хочет... Не отсиживается в студии в рассуждениях о народном искусстве и его корнях, а мчится снимать в глубинку, раскапывает эти самые корни, показывает всей стране ее самое же! Столица гремит попсой, роком, ночными клубами, тусовками, а в Вологде или Архангельске, на Кубани или совсем уж далеко от Москвы, в каком-то запредельном Ангарске, люди живут своей жизнью и счастливы, и веселы, несмотря на нужду, и поют, и пляшут, что душе привычно, а не то, что навязывает столица!» — оценивали вклад ведущего современники.
Заволокин вообще был противником жизни в столице и неоднократно отказывался переезжать, мотивируя это тем, что он «сибиряк отроду». В Москве ему было «неспокойно на душе»: «Уверен: переберись я в столицу, передача долго не просуществовала бы или стала бы другой, извращенной, что равносильно смерти».
Примером извращенной передачи о частушках и гармони для Заволокиных стала программа «Эх, Семеновна!» — они еще называли ее «злым антиподом» своего творения. «Эх, Семеновна!» просуществовала с 1999 по 2002 год. Ее участники использовали в частушках «брань и непристойность», что было категорически неприемлемо для Заволокина: он до последнего отказывался считать матерные стишки подлинной народной культурой.
Дочь Заволокина Анастасия тоже прониклась этой идеей. «Кто приходит к нам — это уже хорошие люди, потому что народная песня плохим не дается. Это уже наши люди. Мы в любом случае в одной упряжке с теми, кто любит гармошку, и всех приглашаем в кадр», — говорила она в интервью собственному журналу «Играй, гармонь!».
Издание начал выпускать Геннадий Заволокин, который постепенно выстраивал вокруг передачи целую экосистему. Затем журналом занялись дети гармониста. В «Играй, гармонь!» собран самый разный контент, иногда довольно неожиданный: ноты, советы православных священников, молитвы, анекдоты.
Обложка журнала «Играй, гармонь!»
В последние годы жизни Заволокин стал православным. В 40 лет он обвенчался с женой, с которой прожил уже много лет, и отрастил бороду. Разгневанные поклонники передачи требовали, чтобы Заволокин побрился, но тщетно. Ведущий верил в то, что борода — единственный приемлемый вид для мужчины: так издревле повелось на Руси.
Он изменил отношение и к своему раннему творчеству. Например, себя самого из первых выпусков «Играй, гармонь!» он считал слишком напыщенным. «Раньше весь мой организм, все нутро, мой мозг, сердце — они работали на мое телесное, на мое внешнее», — говорил он о произошедшей трансформации и признавался, что начал служить «внутреннему человеку» — чему-то вне телесного и бренного.
«Я могу заработать миллиард, если сильно стараться, если приложить массу усилий, где-то кого-то обокрасть маленько, а может, кого-то убить надо — я не знаю, может быть, проще. Вопрос — для чего, куда его тратить. Для чего он заработан?» — философствовал о вечном Заволокин. В эти же годы ведущий начал оригинально сравнивать свою передачу с застольем: на нем много всего вкусного и яркого, «а с краешку ма-а-аленькая церковка». Эта аналогия, по его собственному объяснению, значит, что людям можно веселиться, но нельзя забывать о вере.
Нам кажется, что вот я добьюсь побольше денег за программу «Играй, гармонь!» — и уж я тогда дам вам всем! А этого не будет. Даже если я буду получать в десять раз больше или платить своим артистам очень много, ничего не изменится. Подлец останется подлецом, гордый останется гордым, воришка так и будет воровать, блудник будет ходить и блудом заниматься — не изменится
Геннадий Заволокин
Духовником Заволокина, погрузившегося в религию, стал Игорь Стрельников (схиигумен Серафим), лучший друг ведущего «Пока все дома» Тимура Кизякова с институтских времен. Анастасия Заволокина утверждала, что именно Стрельников дал благословение на то, чтобы она назвала сына Геннадием. У Анастасии и ее мужа Владимира Смольянинова пятеро детей, четверо из них носят фамилию отца, а Геннадий — фамилию матери, так как в таком случае из него получается почти полный тезка деда.
Иногда Заволокина путали с юмористом Михаилом Евдокимовым, ведущий охотно соглашался, потому что не стремился к известности. Современники утверждают, что завистники и недоброжелатели «пытались рвать [Заволокина] на части, втягивать в разные политические игры, используя его имя, популярность». Но ведущий неохотно следил за жизнью медиатусовки 90-х и утверждал, что считает просмотр телевизора грехом, о котором говорит на исповеди.
Вместе с Геннадием передачу начинал делать его брат Александр. В юности и молодости они вместе собирали фольклор и выступали с концертами. В 1999 году Александр основал собственный ансамбль «Вечерка» и ушел из передачи. Новосибирский писатель Алексей Горшенин утверждал, что причина крылась в диктаторских замашках Геннадия Заволокина. «Руководителем он был жестким, авторитарным, требовавшим безоговорочного подчинения. Часто и с братом не церемонился. На что Александр не раз мне жаловался. Вместе с тем, заведомо отодвигая брата на второй план, Геннадий ревниво, даже несколько подчас нервно относился к его успехам. Литературным в том числе», — писал Горшенин.
Семейные преданияЗаволокин погиб 8 июля 2001 года. Автомобиль, которым управлял его сын Захар, попал в ДТП. В результате столкновения с машиной, которой управлял пьяный водитель, ведущий получил серьезные травмы и скончался по дороге в больницу. Захара спасла подушка безопасности. На месте гибели Заволокина его дети построили часовню. Со временем рядом с ней появилась «Заволокинская деревня»: что-то вроде музейного комплекса, в котором ежегодно проходит фестиваль «Играй, гармонь!».
Вести передачу вместо Заволокина стали его дочь Анастасия и сын Захар. Они вместе снимаются, вместе отбирают участников, да и вообще, судя по всему, проводят довольно много времени вместе. «Крутили всей семьей и нормально накрутили, надо было вам баночку захватить заволокинского хренодера», — делился Захар семейной историей о закрутках в радиоэфире.
Анастасия и Захар за годы съемок объехали не только практически все регионы России, но и разные страны мира. В «Играй, гармонь любимая!» были, например, итальянские и немецкие выпуски. Благодаря съемкам они даже обрели дальнего родственника. По словам Захара, незадолго до смерти отец рассказал Анастасии о доме в Курской области и о семейном предании, по которому она должна узнать родню, — в итоге по тайным приметам она узнала пятиюродного дядю.
Дети Заволокина везде возят с собой отцовскую гармонь и утверждают, что в Белоруссии один человек ее даже поцеловал. Инструмент в семье наделяют мистическими свойствами: в последнюю поездку Геннадий Заволокин взял свою гармонь, хотя обычно ездил без нее, и в аварии она совсем не пострадала.
Дети телеведущего уверяют, что просто не могли позволить делу отца погибнуть. Анастасия Заволокина даже заявляла, что не смогла бы жить, если бы «Играй, гармонь!» прекратила существовать. «Я себя называю "радар", потому что я не сочиняла песни, пока отец не погиб. И когда он ушел из жизни, я просто ловлю то, что он оттуда посылает», — делилась она еще одним мистическим знамением.
Правда, участники народных ансамблей не всегда воспаряют духом после съемок. Например, в Бурятии музыканты жаловались на грубость Анастасии. «Часов до четырех ее не было, а потом пришла — и давай нервничать, говорила некрасивые слова: "Чо вы так плохо хлопаете, чо у вас тут у всех геморрой, что ли?" Думаете, приятно было?» — рассказала одна участница съемок.
Я теперь эту «Гармоню» даже включать не буду — знаю теперь, как ее снимают (участница съемок передачи «Играй, гармонь любимая!»)
Однако у ведущих впечатления от съемок совсем другие. «До сих пор подходят к нам с Захаром: "Геннадьевна! Геннадьич! Я вам сейчас наигрыш покажу, послушайте!" И этот момент доверия всегда очень подкупает. Такую ответственность сразу чувствуешь и в то же время думаешь: "Ну, а мне-то что вам дать взамен?" А что я могу дать? Ну разве хорошо с ними поговорить, показать на весь мир», — заключала Анастасия Заволокина.
Ксения Кривотулова
Источник
