Только взял боец трехрядку,
Сразу видно - гармонист.
Для началу, для порядку
Кинул пальцы сверху вниз...
В 1944 году под давлением читателей-фронтовиков, расстроенных тем, что о неунывающем солдате Василии Теркине давно ничего не слышно ("Просим Вас продолжить поэму, ибо Теркин будет продолжать войну до победного конца"1), Александр Твардовский снова взялся за перо. Писатель не случайно сделал любимого народного героя гармонистом. И его однофамильца Ивана - тоже.
Военный корреспондент Твардовский не понаслышке знал, что значит для фронтовика гармоника. В каждой стрелковой роте, артиллерийской батарее, в каждом авиаполку, экипаже танкистов и самоходчиков, моряков и подводников был свой "Теркин"-гармонист. В минуты затишья "на той гармошке драной, что случится где-нибудь" он развлекал однополчан и залихватскими частушками, и лирическими песнями о родной стороне.
Гармоники - звонкие, многоголосые, заменяя целый оркестр, были компактны и неприхотливы. Гитары или балалайки не шли с ними ни в какое сравнение. Не удивительно, что на фронте все - от великой Нины Руслановой до безвестных красноармейцев - пели и плясали под аккомпанемент гармони ("однорядки", "двухрядки") или баяна - "трехрядки".
Трепетное отношение бойцов к гармошке объяснялось просто: они выросли на ее наигрышах.
Гармонист в довоенном селе - фигура центральная, "первый парень на деревне", завидный жених. Без него не обходились ни вечерние гулянки, ни свадьбы, ни проводы в армию. Нарком просвещения А. В. Луначарский в конце 1920-х отмечал: "Есть такие люди в деревне, которым на роду написано и по роду их занятий подходяще быть организаторами веселья, веселой стороны дела. Это и есть гармонисты"2.
Советская власть возлагала на них большие надежды. В 1927 году был выдвинут лозунг "Гармонь на службу комсомолу". "Волнующий, понятный агитатор" встал на борьбу с пьянством, хулиганством и невежеством, для чего было налажено производство двухрядок. В 1931 году в Ленинграде открылась первая фабрика гармоник - будущий "Красный партизан", стали издаваться ноты. Под гармонику запели А.В. Нежданова и И.С. Козловский, первыми фабричными гармошками стали премировать ударников труда3.
Неудивительно, что и Политуправление Красной армии обратило пристальное внимание на главный народный инструмент. Уже во время польской кампании 1939 года большинство подразделений имели в своем распоряжении гармонь для культурно-просветительской работы4. А с началом Великой Отечественной войны гармонь не умолкала, пока не уходил на фронт последний деревенский гармонист. "В основном пели частушки про девок, про любовь, - вспоминал подполковник А.А. Дергаев. - Со мной просто смешно получилось. Провожали мы двоих парней в армию. Я наяриваю на гармошке. В последней деревне встречаю почтальона Розу. Она мне говорит: "Андрей, а тебе ведь с ними тоже завтра надо ехать""5.
В начале осени 1941 года, когда родная Теркину Смоленщина уже была в оккупации и враг устремился к столице, Главное Политическое управление Красной армии фактически закрепило за гармоникой ведущую роль в поддержании боевого духа бойцов.
Директива ГлавПУРККА N226 от 5 сентября 1941 года "О пропаганде патриотических песен в войсках" гласила: "Песня и гармонь должны звучать повсюду - в походе, на привале, в промежутках между боями". Предписывалось "в каждой роте иметь запевал, гармонистов и гармонь", а против недооценки "песен, пляски и гармони вести решительную борьбу"6. Вероятно, были политработники, пресекавшие неуместные, на их взгляд, попытки солдат отдохнуть после боя: до музыки ли, когда бушует смерть и решается судьба Родины? Но в Политуправлении армии четко понимали: "Русская песня, гармонь, пляска - друзья бойца. Они сплачивают людей, помогают легче переносить тяготы боевой жизни, поднимают боеспособность и формируют настроение личного состава".
Если в запевалах и гармонистах недостатка не было, то свою гармонь посчастливилось иметь далеко не каждой роте. К началу сентября 1941 года на 6 миллионов 889 тысяч бойцов в армии насчитывалось всего около 72 тысячи гармоней8. Цифра, впрочем, условная - многие шли на фронт с собственным инструментом, получали посылки из тыла. Гвардии сержант В.К. Болёв вспоминал, что однажды в часть пришла посылка: мать прислала полубаян погибшего сына с запиской: "Дарю тому, кто играет". А в начале 1943 года по ходатайству Политуправления было восстановлено производство гармоник для нужд фронта10. И все же их не хватало, потому вручали инструмент отличившимся бойцам. Случались курьезы: артиллерийский расчет, подбивший в одном бою три танка противника, "за отвагу, за точную стрельбу" наградили гармонью - а играть никто из них не умел11.
"Свободное время у нас было только на переформировке, когда мы ждали прибытия техники и пополнения в экипажи, - вспоминал башнер танка сержант М.С. Шистер. - Тогда собирались все вместе, пели песни под гармонь... Что пели? Да что угодно. Начиная от "Вечернего звона", заканчивая песней "Три танкиста"12. "На самом деле свободного времени почти не было, всегда находилась какая-то работа, - вторит ему связист Г.В. Гарвиш, - И песни, песни, особенно в походах подальше от линии фронта. Там какие угодно песни звучали. И большим уважением пользовался тот, кто умел играть на гармони"13.
Пела русская гармошка в землянке, в окопе, в брошенной избе, в прифронтовом лесу, в городских руинах. А солдат хоть на несколько минут мыслями возвращался домой, в мирное время, отвлекался от ужасов войны. Об этом строки "Василия Теркина":
И забыто - не забыто,
Да не время вспоминать,
Где и кто лежит убитый
И кому еще лежать.
Общее воспоминание свидетелей Победы - переливы гармони.
"Победа! Победа!"... Обнимались, целовались, кто плакал, кто смеялся. Откуда-то взялись гармошки, песни пошли, пляски".
"Надрывались гармони и баяны, все плясали, дробили солдатские каблуки, бренчали ордена и медали у солдат-фронтовиков..."15.
"Небо чистое, день такой погожий, гармонь играет, все поют, обнимаются, и над куполом Рейхстага Красное знамя"16.
В тот день пела и плясала под русскую гармонику вся страна, вся армия, вся Европа.
С гармоникой мир познакомился в начале 1830-х годов, но нигде она не получила такого широкого распространения и разнообразия, как в России. Почти в каждой губернии появилась своя гармошка - под стать местному фольклору: "тульская", "ливенка", "вятская", "елецкая", "саратовская", "вологодская", "русская венка", "хромка", "тальянка"...
За какие-то пару десятилетий гармонь буквально вытеснила старинные народные инструменты и прочно заняла место всероссийского, а позже - всесоюзного инструмента номер один. (Баян и аккордеон, ставшие популярными после войны, - разновидности той же гармоники).
"Перед Смоленской операцией пришли к нам новички, и мы на занятиях изучали техническую часть пулемета и занимались строевой подготовкой. Отдельные солдаты не запоминали детали пулемета. Я построил взвод, взял гармонь и под строевую песню всем взводом мы стали исполнять:
"Конники бесстрашные,
Отважные, вперед!
Имя Смоленская -
Славное имя -
Наша дивизия несет.
Эх, кожух, короб, рама,
Шатун с мотылем,
Возвратная пружина,
Приемник с ползуном".
Каждый шаг исполнялся в такт со словами песни. Через полчаса уже все знали детали и узлы пулемета. Навстречу взводу шел командир дивизии. Он сказал мне: "Лейтенант, я не слышал такой песни". Взвод остановился, я объяснил, что сочетаю строевую подготовку с изучением технической части пулемета. Полковник был пожилой, он обнял меня, прижал к себе, поцеловал и сказал: "Удалой ты молодец! Но, вижу, гармонь стара, иди получи в штабе новую гармонь"9.
Василий Алексеевич Сербаев, командир взвода пешей разведки 611-го стрелкового полка 88-й стрелковой дивизии Западного фронта
"У кого гармонь, ребята?"
Паренек развел гармошку:
В путь - далекую дорожку
Провожают. Ничего!
На войне не без того!
С. Михалков
Фото: РИА Новости ria.ru
1. Твардовский А.Т. Как был написан Василий Теркин: ответ читателя. М., 1952. С. 32.
2. Стенограмма речи на открытии Второго губернского конкурса гармонистов в Москве 1 января 1928 года // "Искусство и молодежь", М., 1929. С. 119-123.
3. Пастухов Б. Друзей моих прекрасные черты. М., 2017. С. 89.
4. Македонский А.В. Культурное обслуживание военнослужащих РККА по время польской кампании 1939 года // Историческая и социально-образовательная мысль. 2016. Т. 8. N 6/1.
5. Интервью с А.И. Дергаевым / https://iremember.ru/memoirs/artilleristi/dergaev-andrey-andreevich/
6. Великая Отечественная война: документы и материалы. Т. 6. Главные политические органы Вооруженных Сил СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. М., 1996. С. 74.
7. Там же.
8. Данные по личному составу на 31 августа 1941 года // РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 9. Л. 50.
9. Пожидаев Г. Музыка на фронтах Великой Отечественной войны. М., 1970. С. 129.
10. Через войну. Иркутск, 1985. С. 137.
11. Шистер Михаил Семенович // Драбкин А. Я дрался на Т-34. М., 2014. С. 469.
12. Интервью с Г.В. Гарвишем / https://iremember.ru/memoirs/svyazisti/gavrish-grigoriy-vasilevich/
13. Попов Николай Васильевич // Драбкин А. Я дрался на танке. Фронтовая правда Победителей. М., 2020. С. 178.
14. Советско-Японские войны 1937-1945. М., 2009. С. 355.
15. Интервью с А.Н. Гордеевым. https://iremember.ru/memoirs/letchiki-istrebiteli/gordeev-anatoliy-nikolaevich/
16. Елинская Т.Н. Красноярск - Берлин. Красноярск, 2010. С. 309.
Текст: Ольга Чагадаева, кандидат исторических наук, ведущая рубрики "Легенды Родины"
Источник
