Имя в искусстве | К 100-летию со дня рождения великой русской певицы Марии Николаевны Мордасовой
Виктор Силин
Входная дверь то и дело непрестанно хлопала. И всякий раз в репетиционную вместе с хористами и плясунами нахально вваливался клуб ледяного воздуха. - А мороз точь-в-точь как в сорок третьем, и сугробы намело – не пройдешь – не пролезешь. Я, вот, нынче полные бурки снега набрала, пока бежала на репетицию, - первое, что выпалила Настя Кузнецова всей честной компании хористов, уже чин - чином выстроившихся в одну линию. - Да у тебя, подруга, и нос как у Деда Мороза, - весело подмигнула Мария Мордасова. – Краснющий! – И крепко обняла Настю за плечи, прижала к себе.
В тот день исполнялась третья годовщина, как Воронеж освободили от немцев, и по сему поводу намечался большой концерт Воронежского хора. А с утра – генеральная репетиция. Все не то чтобы явно мандражировали, но чувствовалось какое-то внутреннее волнение. Оно заставляло собраться, сгруппироваться. А тут ещё спозаранку на репетицию пожаловали первые участницы крестьянского хора Митрофана Ефимовича Пятницкого, а ныне – колхозницы, Кривцова и Калашникова. И от этого волнение ещё больше усилилось: как они, познавшие уроки выдающегося фольклориста, оценят их пение? Из небольшой комнатки, расположенной притык к репетиционной, друг за другом вышли худрук Воронежского хора и композитор Массалитинов, директор Рогинская и участницы хора имени М.Е.Пятницкого Кривцова и Калашникова. Обе были в валенках, с накинутыми на плечи видавшими виды шаленками, когда-то черными в редкую полоску, а теперь изрядно полинявшими, ставшими серыми и невзрачными.
Подробнее: Мария Мордасова из рода Яркиных
Страница 91 из 296
