Рассказать о музыканте-исполнителе — задача сложная. Вдвойне трудно описать игру гармониста. Непередаваемо на словах это искусство... Пусть поэтому мой очерк о смоленском гармонисте Сергее Кирилловиче Привалове будет лишь дополнением, комментарием к тому живому творческому портрету, который уже достаточно знаком многим ценителям народной музыки. Привалов много гастролировал по стране, выступал по радио, телевидению, записывался на грампластинки. Впервые взяв в руки гармонь в пятилетнем возрасте, музыкант радовал слушателей своей игрой почти 60 лет — из них 30 лет на сцене.

Смоленский гармонист Сергей Привалов.

Родился Привалов 30 августа 1929 года в деревне Краснополье Шумячского района Смоленской области. В те годы деревня еще оставалась деревней: природа не подвергалась яростному насилию со стороны ее ''преобразователей", живы были художественные традиции народа, цепочка от прошлого к настоящему еще не оборвалась.
Смоленщина дорога нам, музыкантам, и не только, конечно, музыкантам, тем, что взрастила на своей земле гениального основоположника русской профессиональной музыки — М.И. Глинку. И все русское в его творчестве пошло именно отсюда, со cмоленщины, богатой не только своей самобытной песенностыо, но и не менее самобытной инструментальной музыкой.
Конечно же, многие вариационные модификации, к примеру, «Камаринской» были услышаны композитором от народных исполнителей. Традиционное искусство смоленских музыкантов всегда обращало на себя внимание как в прошлом, так и в настоящем.
Вот что, например, писала газета «Харьковские губернские новости» в 1889 году: «Велика... любовь смоленских крестьян к музыке, здесь нет, можно сказать, ни одной деревни, где бы не было одного или двух музыкантов, ... готовых (...) из любви к искусству целый день работать на своем инструменте на потеху и утешение честной компании».
Переворот в художественной жизни русской деревни произвела гармонь, появившаяся в России, как известно, в середине прошлого века. Она почти вытеснила или приглушила своих более древних собратьев: гусли, домру, гудок, скрипку, рожок и даже балалайку. Гармонист стал важной фигурой на деревне. Почти в каждой из них возникали свои самородки, подлинные мастера и виртуозы гармошечной игры. Нередко это были целые семьи талантливых исполнителей.
К одной из них и принадлежал Сергей Привалов. Гармонистами были его отец и брат, а также все братья матери. Гармонь царствовала в доме. Однако сам Привалов особо выделял из этой плеяды дядю со стороны матери — Василия Тарасовича Макаренкова, который в совершенстве владел гармонью, обладал громадным репертуаром, где значились не только традиционные песни, танцы и наигрыши, но и модные на ту пору городские «шлягеры». Так, например, он блестяще, с постижением духа и стиля играл по слуху популярные танго и фокстроты, чем особо выделялся из общего уровня сельских гармонистов и имел небывалый успех у слушателей.
Василий Тарасович был младшим из всех дядей Сережи Привалова. И если Сереже в 1935 году шел 6-й год, то дяде Васе 17-й. Семья в основном состояла из мужчин, и когда все уходили на работу, то за «няньку» оставляли самого молодого — Василия.
С утра он добросовестно выполнял свои обязанности, развлекал племянника игрой на гармошке, которую вообще редко выпускал из рук, давал Сереже понажимать на кнопки, порастягивать меха. Но уже к середине дня хотелось пойти искупаться, поболтать с приятелями, побегать. Долг и соблазны постоянно боролись в нем. Компромисс вскоре пришел сам собой. Маленький Сережа все настойчивее стал просить научить его игре на гармошке. Василий согласился, и так как ученик оказался не по возрасту способным, то вскоре и в Сережиных руках гармонь запела. Он так увлекся, что теперь уже и сам не выпускал ее из рук. Этим и пользовался Василии: ставил на пол чугунок картошки и гармонь, закрывал ученика на ключ и спокойно уходил из дома. Пиликание Сергея говорило о том, что тот при деле, жив, здоров.
Каждый музыкант в любом возрасте, сколько бы ни играл для себя, для своего удовольствия, рано или поздно начинает стремиться к тому, чтобы своим искусством поделиться с другими. И чем больше число слушателей, тем вдохновеннее его игра. Это непреложный закон.
Как только у Сережи закрепились первые, еще коротенькие наигрыши, ему безумно захотелось выйти с гармонью на улицу и «рвануть» на всю деревню так, чтобы все сбежались и ахнули. Случай вскоре представился.
В каждой деревне существовал так называемый престольный праздник (в некоторых сельских местностях он культивируется по сей день). В Смоленской области этот праздник называется «Родители» (Родительский день). Процедура его проведения сводилась к формуле: «До обеда пашут, в обед плачут, после обеда скачут». Под обедом имелись в виду поминки по родителям, проводившиеся всей деревней на кладбище.
По разговорам, возбуждению и нарядам Сережа чувствовал торжественность дня и знал, что без музыки такие дни не обходятся. Когда, как ни в такой именно день наконец-то показать себя!
Стоило всем уйти на кладбище, расположенное поблизости от дома Приваловых, незадачливый гармонист выволок гармонь на улицу и, приняв плачи и причитания на кладбище за начало праздника, что называется «врезал» один из самых своих веселых наигрышей. Но не долго музыка играла. Прибежала с хворостиной бабка и тоже от души «врезала» внуку вдоль спины, который так и не понял за что, но на всю жизнь запомнил, что за музыку не только хвалят, но и бьют...
Частушки, страданья, песенные и плясовые наигрыши — это был первый традиционный репертуар любого русского гармониста. Привалов долго помнил, как он играл «Досаду», ставшую впоследствии основой «Целинных припевок» Марии Мордасовой.
Весной 1941 года Сережа окончил 4-й класс, а 22 июня началась война. Смоленская область, которую недаром называют щитом России, пострадала от нашествия одна из первых. Именно на этой земле шли самые тяжелые отступательные бои. А затем долгие дни оккупации...
Но пока Человек живет, он и в самых тяжелых обстоятельствах продолжает тянуться к прекрасному, ищет и находит утешение в музыке, в песне. Более того, родные напевы, знакомые с детства, становятся еще милее и желаннее.
В семье и среди односельчан уже были и убитые, и раненые, и пропавшие без вести. Кругом слезы, уныние, разруха, Неужели жизнь, едва начавшись, померкла, казалось, навсегда?

Но именно гармонь, которую нет-нет да и брал Сергей в руки, связывала с мирным прошлым, отвлекала от горя.
Дядя Василий к тому времени приобрел баян, являвшийся в те годы немалой роскошью в доме. Это был «священный» предмет и никто не смел даже подумать о прикосновении к нему. Но именно «запретный плод» так и притягивал к себе Сережу. Дядя играл знакомые песни и танцы (барыню, цыганочку, краковяк, падеспань, тустеп, польки, вальсы, кадрили), но звучали они теперь по-новому, — богаче и красивее.
Сергей сравнивал это звучание с тем, что он сам извлекал из гармони. Однажды ему довелось остаться в доме одному и, не раздумывая, он прильнул к дядиному баяну. С трудом установив его на коленях, с трудом раздвигая меха, Сергей только и смог извлечь ряд бессвязных звуков: расположение кнопок было совсем иным. Зато в левой клавиатуре было много готовых аккордов, а принцип игры совпадал с гармошечным. Пришлось затаиться и более внимательно наблюдать за игрой дяди И как только тот уходил, Сергей снова пускался в поиски и пробы, пока, наконец, не освоил новую систему звуков.
А вскоре попался под руку еще более диковинный инструмент — с правой клавиатурой рояльного типа. Это был аккордеон. И снова мучительный поиск нащупывания ключа к постижению новей системы, и все это самостоятельно, все по слуху. Ни о каких нотах в деревне понятия никто не имел.
Смоленщину наша армия освободила от немцев еще в 1943 году, но лишь к 1944 году пришло что-то похожее на мирную жизнь. Несмотря на разруху и голод, возобновилась учеба в сельских школах. Так Сергею удалось к 1947 году окончить семь классов Сморхачевской (местечко в Шумячском районе) неполной средней школы. О большем тогда в деревне даже не мечтали. Нужно было начинать работать. И Привалов устраивается в Шумячский кинотеатр мотористом местной кинопередвижки.

А затем последовал призыв в армию и четырехлетняя служба в городе Брянске. Репутация музыканта во многом предопределила его армейскую судьбу. В части, где он служил, был баян, и Привалов принимал участие в художественной самодеятельности. А в городе функционировала вечерняя музыкальная школа. Командование разрешило ему в свободное от службы время учиться игре на баяне. Так впервые, уже в 24 года, гармонист-самоучка получил начальные музыкальные знания, открывшие дорогу в профессиональное искусство.
После окончания службы Привалов решил остаться в Брянске. Командование гарнизона определило его на работу в Брянский Дом офицеров в качестве баяниста, а вскоре и повысило до должности инструктора по культмассовой работе клуба одной из воинских частей. Спустя несколько месяцев Сергея пригласили на работу в Ансамбль песни и пляски Советской Армии Беломорского военного округа (1955 г.).
Так молодой музыкант из Смоленской области стал северянином, обосновавшись в Архангельске. Этот же факт можно считать началом профессиональной артистической деятельности Привалова.
Наши военные ансамбли всегда формировались из одаренных, высокопрофессиональных исполнителей и руководителей. Работать в них было почетно и полезно, особенно молодым, перспективным артистам.
Когда в 1956 году Беломорский военный округ вместе с ансамблем был расформирован, Привалов пришел в Северный русский народный хор.
Работая в Северном русском народном хоре, Привалов играл на баяне в оркестре, а главное — блестяще аккомпанировал частушкам на гармони. Была эта гармонь работы хорошего мастера, выделялась колоритным звучанием, и игра гармониста всегда обращала на себя внимание слушателей.
Все, казалось бы, стабилизировалось. Жизнь Привалова стала интересной и содержательной: многочисленные концерты и гастроли радовали, так как давали массу впечатлений, расширяли кругозор, обогащали ум и душу.
В эти же годы Привалов начинает заниматься преподавательской деятельностью — ведет класс баяна и одновременно сам оканчивает музыкальное училище.
Все это время Привалов не оставлял игру на гармони. Он не только развивал пальцевую технику, но и постоянно искал новые исполнительские приемы.
Известно, что для гармони специальной музыки композиторы не пишут. И гармонисты обходятся лишь переложениями песен, танцев и отдельных, укладывающихся в пределы возможностей инструмента, пьес. Чаще же всего каждый гармонист «сам себе» и композитор.
Поначалу для Привалова суть игры на гармони сводилась к свободной импровизации. Сюда входили и уже знакомые, наигранные клише, и все то неожиданно новое, рожденное вдохновением, которое, казалось бы, шло из-под самих пальцев.
Первые понятия о музыкальной композиции, об игре, строго очерченной нотным текстом, появились у Привалова лишь с началом музыкальною образования (Брянская вечерняя музыкальная школа) Сам же он столкнулся с сочинительством как таковым, работая уже в Северном хоре. Это сочинительство (вернее процесс записи) носило скорее утилитарный характер, нужно было отобрать лучшие варианты и опять-таки записать на ноты сопровождение к частушкам. В процессе записи гармонист производил отбор, шлифовал отдельные колена, задумывался над голосоведением, фактурой. Опыт игры в оркестре многому учил, обогащал.
Но что играть, на чем совершенствоваться? Готового репертуара, как мы уже отмечали, не было. Тем более, что хотелось чего-то своего, не заигранного, вместе с тем виртуозного, блестящего. И Сергей Кириллович приступает к созданию такого репертуара. Народные музыканты почти всегда опираются в своем творчестве на традиционные, знакомые с детства мотивы и попевки.
Первыми пьесами в репертуаре Привалова стали «Камаринская», «Смоленский гусачок», «Барыня», «Семеновна», «Вдоль да по речке», «Во лузях», «Яблочко», «Цыганочка» и т.д. То есть, выражаясь профессиональным языком, это были обработки народных песен и танцев.
Вот, к примеру, известная «Камаринская» в обработке С. Привалова: традиционно уже самое начало — это как бы проба инструмента, наигрывание в один голос.
Но трели — это уже нечто новое, ранее не встречавшееся. Появление нижнего подголоска в партии правой руки (во втором проведении темы) также весьма обычно в игре гармонистов, а баянисты нередко хроматизируют подобного рода подголоски (вспомним Глинку).
Однако и в этом построении можно найти новинку: в 5-м такте на вторую долю Привалов берет не привычную доминанту, а вторую ступень, что в какой-то степени освежает гармонию. Далее тема еще раз излагается аккордами, а затем рассыпаются, сверкают вариации по всему диапазону инструмента.
Обработка народного танца «Смоленский гусачок» (я имею в виду построение формы) довольно четко продумана и не лишена определенной стройности:
А1 (в трехчастной форме) — В (в тональности доминанты) — А2 (варьированное А1) — С — А1 (сокращенное).
То есть налицо классическое рондо, столь свойственное народной танцевальной музыке. Однако и тут гармонист допустил «вольность», закончив все-таки не традиционно главной темой (рефреном), а ее средней частью.
Лучшими, на мой взгляд, наигрышами Привалова являются «Яблочко» и «Цыганочка». В этих двух работах Привалова наиболее ощутима двойственность его артистической сущности: с одной стороны, он убедительно проявлялся как чисто народный гармонист-импровизатор, с другой — он не мог не опираться на опыт и знания профессионального музыканта-баяниста, знающего нотную грамоту.
Последние годы жизни (Привалов скончался летом 1993 года) Сергей Кириллович так и прожил в Архангельске, работая солистом-инструменталистом в областной филармонии; много и успешно выступал, гастролировал, в том числе и за рубежом. Игра его никого не оставляла равнодушным; его всюду знали, ждали; а в иных городах, например, в Москве, Ленинграде, Смоленске шли именно «наПривалова», если он работал в смешанных бригадах.
Лучшие наигрыши гармониста, в том числе и его оригинальные сочинения, записаны и хранятся в фондах Всесоюзного радио. А в восьмидесятые годы вышла грампластинка с записями игры Привалова. Думаю, что она будет не единственной.
Сергей Кириллович был неизменным участником всевозможных праздников и фестивалей народной музыки, в частности, гармошечной. Он лауреат III-го Всероссийского конкурса исполнителей на народных инструментах имени В.В. Андреева. В 1988 году С.К. Привалову было присвоено почетное звание заслуженный артист РСФСР.
Заслуживают внимания поэтические отклики на игру замечательного гармониста. Гак, еще в 1951 году в Брянской печати появилось стихотворение Н. Сидорова, начинавшееся четверостишием!
За окном спустился зимний вечер.
Сошлись на небе звезды в хоровод.
Чуть-чуть расправив молодые плечи,
Сергей Привалов свой баян берет...

А. ШИРОКОВ

Огромное спасибо Шумячскому художественно-краеведческому музею за предоставленные материалы.